После работы в лагере я поняла, что мой универ – это просто продолжение дома. Диковатые там люди, скажем так «старомодные» большинство, по крайней мере на территории университета они себя так ведут, а если не встречаться с ними больше нигде, то естественно видишь только одну их сторону, скромную, в легкой степени, забитую. Но за универом живут настоящие люди. Они развлекаются, любят, дружат без лишних забот об общественном мнении, религиозных понятиях. Одним словом светское государство – именно они. Выйдя за ворота детства, поняла, что мир совсем не такой скучный, люди совсем не такие неживые.

Вожатые лагеря одни из тех людей, которые ищут развлечений и отдыха от работы, поэтому среди них больше веселых и отрывных людей. Но я не идеально вписываюсь в такое общество, потому что, скромна излишне для них. Это, конечно, исправимо, но я не хочу меняться. Правда, я думала, что это такая своеобразная упертость, что-то вроде «не изменяю своим принципам», но на самом деле я просто не умею так вести себя: не умею быть до конца открытой, шутить не придавая значения громким словам, превращая их в бессмысленные словосочетания, не умерю играть и словарного запаса не хватит, чтобы ругаться в шутку. «Неопытная еще» так я себя оправдываю, а может все таки, не дано?!

Человек, который соврал самому себе, который решил поддаться минутной слабости – человек, который занимает в моем сердце особое место, или я тоже себя обманываю, в принципе, какая разница! Мне нравится он очень сильно, я не буду слишком распыляться, описывая его, просто эти чувства очень приятны мне. Он говорит, что хотел подойти ко мне после трех бурных месяцев лета, врал? Успокаивал? Пытался принять желаемое за действительность?  Не знаю. На него не злюсь и не обижаюсь, вообще моя головная боль не связана с его поступками и словами, она напрямую связана с моими действиями, потому, что я опять призналась первой, он как оказалось умеет намекать лучше чем я. Я же умею, только говорить метафорами прямые заявления. Проблема в том, что с моей стороны было слишком много первых шагов, инициатива  наказуема, тем более если инициатор девушка. Интересно, конечно, но больше я так не хочу поступать, надеюсь получится себя сдержать в следующий раз, когда меня охватит это дикое чувство. 

В последнее время хочу братишку или сестренку, как это было бы классно иметь еще кого-то кровного кроме родителей. Точнее мамы, потому, что папы рядом все равно нет. Такой родной-родной, всегда рядом, если даже далеко, на него можно орать и ругаться, но он все равно будет любить тебя, никогда не будет врать, скажет все прямо в лицо, а если это был бы брат или сестра близнец, вообще шикарно! Я бы не была одна, были бы командой, горой друг за друга, как это прекрасно иметь друга с рождения, еще одна причина жить, еще один человек, который не представляет жизни без тебя, великолепно. Когда выйду замуж буду рожать столько, сколько Бог даст. Ни за что не оставлю первого ребенка одного, у него будет куча братишек и сестренок, а потом они женятся и у них будут племянники, они познают те родственные узы, которых я не получила. Это будет самая дружная и благовоспитанная семья, они добьются всего потому, что всегда будут вместе и счастливы. Дети – цветы жизни. Не так ли?! Как наивно, но разве не приятно надеяться на лучшее.  

Какое интересное чувство, странное возбужденное настроение, когда тебе предлагают работу. Очень хочется вернуться, но я нужна здесь, бабушке одиноко, ей не хватает общения в этой глуши, хотя это не глушь, скорее люди, которые здесь живут – полноправная и признанная всеми глушь, а место здесь не причем. Хочется снова погрузиться в пучину ежедневного детского хаоса, но все же лучшим решением будет отдохнуть.

Ровно через три недели я буду лететь в самолете в Сеул. Жду, не дождусь! Это лето – первое взрослое лето для меня. Я закончила первый курс, начала работать,  все замечательно, почти… в любом случае мне было весело и я отдыхала морально, хоть и не физически.

Мое лето омрачено лишь кончиной моего двоюродного дяди.  Он ушел из жизни, не дожив и до сорока, от болезни, которую не хотят оглашать взрослые, говорят, что не стоит забивать мозг таким. Любопытно, конечно, но какая бы болезнь не была, человека уже не вернуть, поэтому допытываться как-то бессмысленно. Говорят только то, что очень страшная болезнь, даже не хочу думать об этом. Больно от потери, больно за его жену и ребенка, но жизнь продолжается, как бы это бессердечно не звучало, это правда жизни и отрицать  не имеет смысла. Но, все же, печалиться, плакать и впадать в депрессию никто не запрещал… 

Это не обида, это не ненависть и не зависть. Это что-то, что называется задетая гордость. Я  не просто забыла про свою гордость, я ее постелила ему под ноги, чтобы ему было мягко ступать, чтобы ему было удобно, но теперь меня от самой себя тошнит. Я не хочу иметь больше с ним дела, потому, что ему наплевать на мои жертвы. Сейчас я точно знаю, что делала слишком много шагов на встречу к нему, в то время как ему было все равно, я его могу понять, потому что я испытывала такое к другим парням. Дело сейчас даже не в нем, а в моем отношении к себе, я чувствую отвращение к своим же поступкам, как я могла так поступать, не задумываясь о последствиях. Сейчас, когда смотрю на все со стороны, то понимаю, что он был стеной, а я слепым горохом. Сейчас, как дура мечтаю о нем. Наконец-то пришло то самое осознание того, что я должна забыть его, все что с ним связано, все то, что не давало умереть от скуки и печали. Обидно за свою гордость, попытаюсь восстановить ее всеми силами. Попытаюсь еще раз. Я начинаю тихо ненавидеть все, что связано с ним, как быть это в действительности очень раздражает разум. Это больно для меня. Он с самого начала знал, что больно будет мне и сходить с ума буду я. Это больше всего меня бесит. Как можно было играть с моими чувствами. Пришло время забыть. Простить себя за глупые надежды и поступки, за наивность и навсегда отпустить его из своего сердца, подарить свободу своим мыслям и больше никогда не заковывать себя в эти оковы. «Прости. Мне очень жаль.» Не то чтобы начну все с чистого листа, просто удалю все, что связано с тобой, ведь это ворд, здесь так можно, жаль, что в жизни так не сделаешь.

Что я умею делать очень хорошо так это — портить себе настроение, только я могу и так скучный вечер превратить в очень грустный и скучный вечер. Мечтать о тебе так бессмысленно как и то что я сейчас пишу всякий бред для самоуспокоения. «Какое недостойное поведение, дорогая». Сколько можно думать о нем?! Просто он тормоз тут ничего не поделаешь, интересно что до признания все таки дошло дело. Отчаянная, наверно, так думают окружающие меня люди …. Какая разница, что они думают, я только поняла, что я никудышная подруга, но зато верная подругам проверенным временем, а остальные не имеют никакого значения, уж поверьте. Есть одна подруга не проверенная временем, одна из тех кто относится ко мне с искренним переживанием. Именно с ее стороны я увидела искреннее участие в моей жизни, хотя она и разболтала все своим подругам, я почему-то посчитала это простительным, и еще она замечательная, я в том смысле,  что она замечает именно то, что и меня смущает в общении с людьми. Я рада, что у меня есть люди, с которыми я могу поделиться своими бредовыми мыслями.

Месяц. Долго. Мало. Не понятное чувство. И вернуться хочется и какое-то разочарование в себе появилось. Больше разочарование, чем удовлетворение или расслабление. Слишком много того, что можно было бы предотвратить, слишком много надежд, слишком мало результатов. Опыт, конечно, неповторим и необходим, но все же, стоило ли это того..? я пока не знаю, нужно ли это было мне или нет. Сезон был не ахти, а мне необходимо, чтобы был красивый конец, которого не было, поэтому я не удовлетворена малость, или вообще не удовлетворена. Поначалу, мне не нравилось пассивное поведение одно моего напарника и балабольство другого. Я вкалывала, а они как-то в пол силу  работали, из-за этого мне захотелось забить на все, что я и сделала. Позже, после того как на нас наехал директор, они расшевелились, но было уже поздно, дети уже не смогли прочувствовать ту единую энергию, которая текла бы в наших жилах. Жаль, что я не смогла сделать их отдых незабываемым. Но думаю все дело в неопытности. В следующем году все будет намного круче, и уже никто не сможет игнорировать силу моей энергии.!

пессимизм спрятанный за маской реализма

Сейчас какое-то неимоверное желание написать ему. Я соскучилась. Так хочется хотя бы его дружбы...

Я уезжаю завтра на 14 дней. Буду работать в лагере вожатой. В обычные дни могла хотя бы наблюдать за его интернетным передвижением. С завтрашнего дня и этого не будет. Мне не больно, но для того, чтобы не впадать в темные размышления о вечности, мне нужно хотя бы изредка видеть его онлайн. Когда он онлайн мне кажется, что он рядом. Что за поколение, все через интернет. Иногда кажется, что все, что было между нами — есть программная иллюзия… «Мне не больно», — повторяю я каждый день. В принципе, так оно и есть, но мне так хочется быть рядом, быть вместе…

Сейчас медленно умираю и изнемогаю от желания написать ему… надеюсь, я смогу сдержаться. Любовь любовью, но гордость тоже надо иметь.  Инициативы с моей стороны и так было предостаточно. Я не жалею об этом, но мне ведь тоже хочется иногда побыть девушкой. Иногда чувствую какую-то непонятную обиду за себя. Задаюсь вопросом: почему я не могу просто намекать? Видимо не всем это дано. Просто я такой человек, что если знаю, что нравлюсь человеку, который нравится мне, то не буду скрывать своих чувств, и не смогу держать в сомнении любимого. Не получается и все. Слишком честна. И от других того же требую. Это мой недостаток и достоинство одновременно...

…«Тайм аут на месяц, полтора. А потом начнем  писать нашу книгу»,- так он мне сказал. Отвечает ли он за свои слова, был ли в полном понимании сказанного, когда произносил эти громкие слова. Я ответила тогда: «не надо определенности, обещаний тоже не требую»… Было больно это говорить, но я это основывала тем, что не хочу быть обузой, не хочу обременять собой. «Да, я такая. Я ни за что не буду себя навязывать. Если нужна тебе, то пожалуйста, я твоя, вся без остатка. А если же нет, то я буду страдать в одиночестве, без чьей-либо жалости».

Не знаю, что будет дальше. Пока упиваюсь и убиваюсь мечтами о нем. Тоскою в сердце заменяю его присутствие. И молю про себя: «Позвони мне»…